Воображение и память. Что такое вдохновение?
- 1. ВООБРАЖЕНИЕ И ПАМЯТЬ. ЧТО ТАКОЕ ВДОХНОВЕНИЕ? В.В.Набоков «Лунная ночь»
- 2. ЛУННАЯ НОЧЬ Поляны окропил холодный свет луны. Чернеющая тень и пятна белизны застыли на песке. В небесное сиянье вершиной вырезной уходит кипарис. Немой и стройный сад похож на изваянье. Жемчужною дугой над розами повис фонтан, журчащий там, где сада все дороги соединяются. Его спокойный плеск напоминает мне размер сонета строгий, и ритма четкого исполнен лунный блеск. Он всюду – на траве, на розах, над фонтаном, – бестрепетный, а там, в аллее, вдалеке, тень черная листвы дробится на песке, и платье девушки, стоящей под каштаном, белеет, как платок на шахматной доске. 1918
- 3. • Что такое вдохновение? Как разнообразные впечатления, даруемые нашими органами чувств, наблюдения, воспоминания, размышления, несмотря на все различия вдруг сплавляются воедино – повинуясь мгновенной вспышке сознания, соединившего то, что, казалось, не могло соединиться?
- 4. • Когда же нам явлен чудесный результат этого соединения – художественный образ – как заманчиво попытаться понять, из чего он состоит, какие жизненные впечатления породили это уникальное художественное единство?
- 5. • Главное эмоциональное впечатление, которое рождает стихотворение В.В.Набокова «Лунная ночь», – ощущение того самого странного, восторженного озноба, о котором некогда свидетельствовал А.С.Пушкин: И быстрый холод вдохновенья Власы подъемлет на челе…
- 6. • Образный ряд текста определяют две доминанты: холод («холодный свет луны», «лунный блеск»), связанный с образом лунного света, и неподвижность, здесь почти парадоксальная, потому что неподвижными, застывшими кажутся заведомо неостановимые шуршащие листья, журчащий фонтан.
- 7. • Однако ряды тропов связывает именно семантика скульптурности («вершиной вырезной…», «немой и стройный сад похож на изваянье…», «жемчужною дугой над розами повис / фонтан…»).
- 8. • «Окропивший» всё «холодный свет луны» словно преображает этот мир, превращая его в совершенно иной, куда более стройный и прекрасный именно высшей закономерностью, пробивающейся сквозь случайность.
- 9. • Природное начало, связанное с образом сада, встречается в тексте с двумя мотивами, укорененными в традициях осмысления человеческого искусства: поэзия и шахматы. И то, и другое – проявление той самой высшей закономерности, которая нашла свое отражение в чудесным образом «остановившихся» деревьях, каплях журчащего фонтана, траве, розах, рисунке аллей и теней в аллеях.
- 10. • «Поэтичность» этой картины выявляет не только ее сравнение с сонетом («Его спокойный плеск / напоминает мне размер сонета строгий…»), но и устойчивый ритм мерного шестистопного ямба, и четкое чередование рифмовки, которая в набоковском пятнадцатистишии дает «почти» сонет.
- 11. • Сильные и слабые доли поэтического ритма, рифмующиеся и нерифмующиеся строки, – как это близко тому живому впечатлению от чередования под холодным блеском луны освещенных и затаившихся во мраке пятен; именно они («чернеющая тень и пятна белизны...») показывает ту высшую закономерность, которую выявил в мире лунный блеск: он «исполнен» ритма, и вдохновенное сознание вдруг открывает это в преображенном мире:
- 12. Он всюду – на траве, в аллеях, над фонтаном – Бестрепетный… • И именно это ощущение ритма становится источником его окончательного и удивительного превращения – в шахматы, высшее воплощение гармонии и человеческого искусства: …а там¸ в аллее, вдалеке тень черная листвы дробится на песке, и платье девушки, стоящей под каштаном, белеет, как платок на шахматной доске…
- 13. • Взгляд лирического героя словно поднимается на накую вершину – само пространство становится при этом увидено иначе, хотя вершина эта – конечно, не пространственная, а духовная, и возможность этого порыва дается именно вдохновением.
- 14. • Всегда любивший шахматы, составитель шахматных задач Набоков понимал, что это не просто игра, это особый мир, – и при определенных условиях его высшие закономерности могут проявиться в мире нашем. Позднее этот мотив станет определяющим в его романе «Защита Лужина», здесь же, в юношеском стихотворении поэта мы видим одно из первых и наиболее завершенных откровений о даре человеческого сознания – преображать этот мир – одной из наиболее высоких и радостных способностей, которые дарованы нашему сознанию.